[indent]Прэнг запустил ладонь ему в волосы достаточно неспешно, и Малфой, вновь инстинктивно расслаблясь и повинуясь, успел подумать о том, что мог бы оказать сопротивление. Но делать этого он не стал. Прэнг, несмотря на демонстративную ленность, полностью контролировал ситуацию, и любое сопротивление было в сущности совершенно бессмысленным. Да и желания спорить с установившейся между ними иерархией у Люциуса не было. В конце концов, пускай себе доминирует. Эрни это к лицу, а ему… А ему ужасно интересно, как далеко Прэнг готов зайти в своем желании подчинить его себе.
[indent]– По-моему, дело обстоит с точностью да наоборот, это ты ко мне клеишься вот уже добрых полчаса, – весело сказал Малфой, глядя Прэнгу в глаза. – И ты уж прости великодушно, но я перестаю верить твоим угрозам. Унитаз ты мне тоже обещал, ну и где? Предупреждаю: я устал ждать и начинаю терять к происходящему интерес.
[indent]И вновь Прэнг был близко, слишком близко. Интересно, он вторгается в личное пространство всех, с кем заводит разговор, или лишь когда желает показать, кто в доме хозяин?
[indent]– Мне известно, что ты из проблемной семьи, поэтому, наверное, папка не донес до тебя эту простую истину… Что ж, делюсь: свои обещания, мой сладкий, нужно выполнять, иначе однажды тебя перестанут воспринимать всерьез.
[indent]Мягко улыбнувшись, Малфой подался навстречу Прэнгу.
[indent]– Ты даже поцеловать меня не в состоянии, хотя я тебе предлагал. О какой ебле ты говоришь?
[indent]Люциус придвинулся к Прэнгу еще чуть-чуть.
[indent]– Или, может, ты решил подослать ко мне за этим своих дружков? Ты уж извини, но это плохая идея. Они не смогут, а вот я их выпорю, едва спущу с них штаны. Поэтому если ты хочешь оттрахать меня, тебе придется сделать это лично. У тебя, в отличие от них, есть хоть какой-то шанс.
[indent]Это был почти комплимент. Малфой никогда не был слишком нежным и, несмотря на живое разнообразие неприятных ощущений, испытывал не столько страх перед Прэнгом – он еще не научился кого бы то ни было всерьез бояться, – сколько уважение к той силе, что заставляла его подчиняться. В конце концов, это было ему в новинку. С родителями у него были принципиально другие отношения, своих однокурсников он всегда легко ставил на место, а что до девушек, так те подчинялись ему сами, причем подчинялись легко и с удовольствием. Поэтому с одной стороны, он привык доминировать сам, а с другой стороны, это ему давно наскучило.